|
|
Андрей Тесля |
|
2006 г. |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
Андрей ТесляДревний ВостокУчебное пособие по истории государства и права зарубежных стран(Избранные главы) ГЛАВА VIIДРЕВНИЙ КИТАЙШан-Инь. Древнейшим государством на территории Китая является государство Шан (в чжоусских источниках обозначаемое также как Инь и под двойным названием зачастую встречающееся в научной литературе). Географически оно располагалось в среднем бассейне Хуанхе. В XIX – начале XX века существование государства Шан-Инь подвергалось сомнению, поскольку основными сведениями о нем мы были обязаны «Пятикнижью» Конфуция и «Историческим запискам» Сыма Цаня. Весь древнейший период китайской истории рассматривался как легендарный – перенесение в историческую древность политико-моральных соображений поздне-чжоусских мыслителей. Однако после обнаружения в 20-х гг. XX в. в районе Аньяна городища и могильников и последующей расшифровки текстов, содержащихся на гадательных костях, стало очевидно, что перед исследователями находится столичная область государства Шан позднего периода своего существования. Тем самым была подтверждена достоверность древнекитайских исторических преданий и ныне при совмещении оригинальных шанских наративных источников, данных археологии и китайских преданий стала возможна относительно полная историческая реконструкция данной культуры. Возникновение государства Шан относится к XV – XIV вв. Оно представляло собой сравнительно небольшое образование – численность населения не превышала 200 тыс. чел. В шанском городище обнаружен ярко выраженный дворцовый комплекс с обширными хозяйственными постройками. Аньянское городище представляет собой прямоугольник, обнесенный стенами высотой около 8 м., в окружности составляющими 800 м. По каждой стороне света были ориентированы ворота, имевшие также и культовое значение. Жак Жерне так описывает последнюю шанскую резиденцию (одновременно отмечая элементы, перешедшие в эпоху Чжоу или трансформировавшиеся в ней):
По всей вероятности Шан представляло собой либо высокоразвитое протогосударство, либо раннее государство восточного типа с сильной системой редистрибуции. Так, археологами обнаружены большие государственные поля («большие поля»), окружающие столицу, а на «складе» того времени 3,5 тыс. серпов, что заставляет сделать вывод, что сельскохозяйственные работы на этих полях велись централизовано. Основной социально-административной единицей этого общества, вероятно, была сельская община – ее работники, вероятно, по жребию отправлялись на обработку государственных полей. Государственное устройство Шан было достаточно сложным, подразделяясь на неодинаковые части. Первой зоной радиусом в несколько десятков километров была ближайшая округа столицы, находившаяся под непосредственным управлением вана. Именно здесь располагались «большие поля», урожай с которых предназначался для ритуально-культовых нужд и для пополнения государственных амбаров. В центре этой области располагалась резиденция ванна с соответствующими строениями, государственно-административный и хозяйственный комплекс. Вторую зону образовывали региональные владения, находившиеся в управлении уполномоченных вана (его родственников и приближенных). По найденным на гадательных костях надписям можно заключить, что подобных территорий было ок. 200, правители которых имели различный статус. Обе зоны вмести образовывали своего рода эллипс с диаметром в 150 км. Ко второй зоне непосредственно примыкала третья – «внешний пояс» (вай-фу), находящийся в различных отношениях с центральной властью и населенный иными, нешанскими племенами. Надписи полны упоминаний о поручении и исполнении военных походов в сопредельную со вторым поясом территорию, реже встречаются упоминания о союзнических отношениях (однако первенство вана для шанцев было непременным и незыблемым условием). Шанский правитель (ван) являлся, судя по всему, одновременно и первосвященником – им исполнялись важнейшие ритуалы в честь покойных предков (ди, шан-ди – «живущие наверху», т.е. на небе). Судя по всему, сакрализация власти имела большое значение в шанской политической системе, а ван являлся единственным посредником между миром живых и миром небесных предков. По надписям мы можем наблюдать процесс установления наследственного характера власти вана. Со времен У Дина (конец XIII в.) 2) вплоть до У И (нач. XI в.) наследование идет по боковой линии – от брата к брату, от дяди к племяннику. Иными словами, соблюдается принцип старшинства в роду, долженствующий совпадать с биологическим старшинством. Вероятно, такой порядок наследования (из рода правителя) сопровождался определенными элементами выборности. Со времен У И утверждается уже система прямого наследования – от отца к сыну, что говорит о стабилизации власти и оформлении институтов преемственности. Параллельно с этим процессом идет образование боковых ветвей правящего клана, обретающих также свои наследственно-закрепленные сферы деятельности. Западное Чжоу (1027 – 771). Первое китайское государство в собственном смысле слова (поскольку шанская держава носит многочисленные черты своего протогосударственного положения) – империя Западная Чжоу, пришедшая на смену Шан. Основателем его стало племя чжоусцев с запада «внешнего пояса» шанской державы. Чжоусцы, как в особенности покажут первые события после утверждения их власти, восприняли многое из шанской культуры. Процесс их развития был стимулирован шанцами и пошел по хорошо описанной социальными антропологами модели трибализации с ярко выраженной вождеской структурой. Возвышение чжоусцев началось в правление Цзи Ли, приближенного шанским двором, получившего вначале титул хоу-цзы (князь-просо), а в дальнейшем – в качестве фиксации реального усиления подвластного ему племени, титул си-бо (правитель Запада). Решительную трансформацию чжоуское общество пережило в правление сына Цзи Ли – Чана, вошедшего в историю под посмертным именем Вэнь-ван. При нем чжоусцы не только усиливаются в политическом плане, но и активно перенимают шанскую культуру. Возросшие притязания и силу правителя продемонстрировало принятие Чаном в конце своего полувекового правления титула вана, монополией на который обладал шанский правитель. Тем не менее решительное столкновение с шанцами произошло только при сыне Чана и внуке основателя державы – У-ване (имя переводится как «Победитель», «Воинственный правитель»). В 1027 г. он разбил шанские войска, после чего шанский ван Чжоу Синь покончил с собой, а войска победителя вошли в столицу. Далее произошли довольно любопытные события:
Иными словами, одержав сокрушительную победу, У-ван не только не решается ликвидировать побежденное государство и включить его в состав своей державы, но оставляет на престоле сына разбитого правителя, а сам приносит жертвы фамильным «богам» побежденного. Подобная ситуация объясняется тем, что чжоусцы целиком находились под влиянием шанской культуры и в частности шанской политической идеологии. Руководствуясь ею, У-ван официально воевал не против шанского ванна, поскольку тот являлся единственным законным правителем, но против недобродетельного правления Чжоу Сина. Точно так же о победе было сообщено духам предков (шанским, поскольку либо чжоусцы не знали подобного культа, либо, что более вероятно, поскольку духи связаны с определенной территорией и имеют власть над нею – соответственно, приносить жертву надлежит «компетентным» божествам, которыми в данной ситуации являлись шан-ди), перед которыми У-ван отчитался в исполнении должного – в восстановлении добродетельного правления. Дальнейший ход событий показал, что чжоусцам удалось эффективно использовать себе на пользу шанскую идеологию. Вскоре, однако, на короткий момент, события развернулись против чжоусцев – по возвращении из похода против Шан, У-ван умер и это было истолковано как возмездие за войну против законного вана. Престол перешел к малолетнему сыну У-вана – Чэн-вану, при котором регентом стал брат победоносного правителя Чжоу-гун. С этим решением не согласились братья У-вана, поставленные контролировать шанцев, и присоединились к мятежу, поднятому У Гэном. Решительный разгром, учиненный шанцам Чжоу-гуном после трехлетней войны, был теперь однозначно истолкован в пользу чжоусцев – духи предков отвернулось от неправедных правителей Шан. С самими шанцами было поступлено сурово – часть из них отправлена строить новую столицу империи Лои (Лоян), другие переселены в провинцию Сун во главе с одним из представителей шанской правящей фамилии, которому было поручено приносить жертвы своим шанским предкам, дабы обеспечить их благосклонность к новой династии. Как уже говорилось, чжоусцы восприняли и качественно переработали сакрально-идеологическую схему шанцев. Последние поклонялись духам предков – шан-ди, обитавших на небе. Чжоусцы приняли эту идею, сменив акценты – ранее нейтральное «небо», место обитания предков, теперь постепенно трансформируется в центральный сакральный объект – Небо, объект поклонения. Многочисленные предки – шан-ди – сливаются в единый сакральный персонаж – небесного предка Шанди, причем, по мере развития чжоуской культуры, он постепенно отходит на второй план перед Небом. Можно утверждать, что идея «добродетели», которой должен обладать легитимный правитель, исходит от шанского Китая (если не принять этот тезис, то трудно объяснить действия чжоусцев и направление развития в ранней Западной Чжоу идеологической системы, долженствовавшей примирить шанцев с новыми правителями, а последним придать законный статус). Чжоусцы, приняв идею «добродетельного правителя», сформировали представление, согласно которому правитель получает право на власть в силу присущей ему дэ (условный перевод: «благодать»). Дэ в наибольшей мере присуща добродетельному правителю, передается по наследству, однако может растрачиваться и утрачиваться. Выдающемуся своей добродетелью Небо дарует власть – он получает «мандат Неба», но когда его потомки растрачивают дэ, тогда «мандат» переходит к другому, достойному. Следует отметить, что согласно древнекитайской мысли, право на власть дают не военные успехи и не сила, а «добродетель» (соответствие сложному комплексу ритуальных, религиозных и этических требований) – победы могут свидетельствовать о покровительстве Неба, они могут служить выражением обладания «мандата Неба», но самим по себе доказательством обладания «мандатом» не являются. На основании этой общей схему чжоусцами было выдвинуто следующее объяснение происшедших событий:
Для укрепления этой идеологической конструкции в этот период возникает предание о царстве Ся, в дальнейшем обросшее многочисленными подробностями. Фактически речь идет об удвоении истории для придания новой идеологии власти большей убедительности. Согласно чжоускому преданию, до царства Шан существовало государство Ся, но правители ее перестали уважать волю Неба и лишились «мандата», перешедшего к основателю царства Шан. Таким образом, переход «мандата» переставал быть единичным событием и превращался в элемент «космической закономерности», в очередной раз проявившейся в столкновении Шан и Чжоу 3). Уничтожив шанское царство, чжоусцы приступили к организации собственного государства, заимствовав многое из шанской практики. Во главе государства стоял ван, непосредственно управлявший принадлежащей ему центральной зоной – двумя доменами, расположенными соответственно вокруг двух имперских столиц (старой западной резиденцией Цзунчжоу и восточной, основанной Чжоу-гуном – Лои). Государство, интенсивно расширявшееся в ходе завоевательных походов конца XI – 1-й пол. X в., было поделено на ряд уделов (согласно преданию – 71), большинство из которых было в обладании членов дома вана. Степень автономии местных правителей была весьма различна – если расположенные вблизи столицы являлись скорее условными держаниям, то в отдаленных, созданных для обороны или для завоевательных походов на варваров, власть местного правителя была весьма широка, а территория таких удаленных уделов была сопоставима или даже больше домена ванна. Пока продолжались активные завоевательные действия первых чжоуских ванов, единство империи сохранялось, однако во 2-й пол. X – 1-й пол. IX вв. децентрализаторские тенденции берут верх и в Китае складывается ситуация сосуществования ряда крупных и значительного числа более мелких полуавтономных образований. В уделах, которые постепенно превращаются в царства и княжества, формируется система, копирующая центральную чжоускую – возникают высшие должностные лица и служебная иерархия, должности в которой носят те же наименования, что и столичные. В середине IX в. центральная власть начала предпринимать попытки восстановить контроль над многочисленными уделами. Ли-ван (ум. 842) пытался вмешиваться в дела уделов, смещая отдельных правителей и аннексируя их владения. Подобная политика привела к заговору и смещению правителя, а на время малолетства его сына, Сюань-вана, был установлен режим «совместного правления» (гунхэ, 842 – 828), когда страной управляли князья-регенты. Сюань-ван (827 – 782), достигнув совершеннолетия, оказался, подобно своему отцу, сторонником укрепления власти вана и попытался провести ряд реформ, в частности, ввести новую систему налогообложения. Ранее в чжоуских землях, подобно царству Шан, существовала практика обработки «больших полей», когда крестьяне, помимо собственных участков (сы), сообща должны были обрабатывать государственное поле (гун), урожай с которого поступал в казенные амбары. В Шицзыне сохранилась даже строка, описывающая такое положение:
Такая практика могла быть эффективна в сравнительно небольшом государстве, но по мере того, как общественная система усложнялась и, соразмерно с ней, становилась более сложной система редистрибуции, примитивная система «больших полей» перестала удовлетворять, хотя бы в силу того, что требовала значительного административного штата для надзора за деятельностью каждой сельской общины, правильностью выделения государственных полей и качеством их обработки. Налоговая реформа Сюань-вана заключалась в отказе от прежней практики обработки «больших полей» и установлением вместо нее десятинного налога – чэ. По всей видимости, в связи с этой реформа была предпринята попытка провести всеобщую перепись 4). Как бы то ни было, отдельные действия вана не могли остановить активно прогрессировавший процесс «феодализации» чжоуского Китая. После недолгого царствования сына Сюань-вана, его внук Пин-ван был перевезен своими вассалами на восток, во вторую столицу – Лои (Лоян). Этим событием датируется завершение эпохи Западное Чжоу (1027 – 771) и окончательная утрата ваном реальной власти над империей. Западночжоуский период имеет фундаментальное значение в истории Китая. Не случайно один из наиболее авторитетных исследователей этой эпохи проф. Чикагского университета Х.Г. Крилл озаглавил свою итоговую работу «Становление государственной власти в Китае». В этот период начинает формироваться китайская этническая и культурная общность, были сформированы основы китайской политической доктрины и идеологии, в дальнейшем переосмысленные и закрепленные в рамках конфуцианства. Приобретают устойчивый характер основные формы социальной жизни – так, именно в это время складывается клановая система и сельская община. Формируется комплекс традиционных религиозных верований, в первую очередь культ Неба. В плане политической истории Западная Чжоу – первая китайская империя, объединившая под своей властью основные территории будущего Китая и установившая над ними эффективные формы контроля. В последнем отношении именно «феодальный» характер империи оказался наиболее эффективен – ослабляя центральную власть, он в то же время делал более действенной и активной местную администрацию, особенно в пограничных районах, одновременно сообщая им культурное и во многом экономическое единство с остальной державой. Сформировавшаяся в период Западной Чжоу аристократия приобрела свои характерные черты и, главное, оказалась достаточно сильной, чтобы пронести свои политические и культурные традиции через полутысячелетний следующий период. Важно и то, что аристократическая культура западночжоуской империи (сконцентрированная в комплексе ли – ритуально-этических норм) оказалась достаточно открытой, чтобы включать (преимущественно, разумеется, на низшие иерархические ступени) активных и амбициозных выходцев из низших слоев населения. Последнее становилось возможным в силу того обстоятельства, что квалифицирующим признаком принадлежности к аристократии было не происхождение (ценившееся, тем не менее, очень высоко, что естественно для общества, с сильно развитыми клановыми связями), но аристократизм поведения, знания ли. Во многом именно подобная готовность к «включению через культуру», через усвоение форм мышления и навыков поведения, оказалась фактором, обеспечивающим высокую способность китайского общества к выживанию. Чуньцю (722 – 479/464). Перенос столицы в Лои, которым датируется
начало периода Восточной Чжоу, был вызван угрозой нападения жунов. Но сколь
бы не велика была на тот момент реальная угроза со стороны варваров,
перенесение столицы стало символической отметкой, обозначившей фактическое
исчезновение действенной центральной власти. Китай распадается на ряд царств
и княжеств, активно противоборствующих между собой. Сформировалась
политическая система полицентризма и если больших государств (особенно на
первом этапе) было немного, то сравнительно небольшие царства активно
выступали в китайской политике, образовывая союзы и создавая систему
«сдержек и противовесов». Важным стабилизирующим фактором на протяжении
более чем двух веков после прекращения Западной Чжоу было сохранение среди
всех государств сознания принадлежности к единой империи. Даже новые
царства, образовавшиеся на варварских землях (как, например, южное
государство Чу) и не признававшиеся в строгом смысле членами «федерации»,
стремились войти в общую систему, поскольку она давала определенные гарантии
ее участникам, в том числе и некоторое обеспечение «международной
безопасности», поскольку государства распавшейся империи Чжоу в большинстве
случаев соблюдали определенные правила ведения войны. Сохранялось и
определенное влияние вана, которым он обязан своему сакральному статусу и
доктрине обладания «небесным мандатом». Некоторые возвысившиеся государи,
как, например, правитель царства Ци, предпринимали попытки выдвинуть тезис о
переходе мандата в руки более достойного (под которым они, разумеется,
подразумевали себя), однако, как было сказано выше, сила и военные победы
сами по себе не являлись доказательством небесного избранничества, а
очевидных и общепризнанных критериев перехода «мандата», разумеется, не
существовало. Для того, чтобы лишить вана его статуса, надлежало доказать,
что он стал недостойными правителем – но ослабевшие ваны с особенным
вниманием и тщательностью соблюдали ритуальные правила (хранителем которых
был их удел), стремились во всем соответствовать сложившемуся образу
достойного государя. Влияние вана, таким образом, удерживалась сочетанием
двух факторов: В VII – VI вв. «феодальная» система Чуньцю перешла в стадию консолидации. Как уже говорилось, выделились крупные государства, успешно двигавшиеся по пути централизации государственного аппарата, создания эффективной бюрократии. В 1-й пол. VII в. возник такой феномен, как царство-гегемон, правитель которого, добившись успеха, получал от вана титул ба. Первым государством, добившимся такого успеха, стало расположенное на западе царство Ци. Будучи достаточно изолированным от междоусобной борьбы, ведшейся малыми государствами центрального Китая, Ци в правление Хуань-гуна (685 – 643) и в особенности при помощи его мудрого советника Гуань Чжуна, провело значительные внутренние преобразования и в скором времени смогло поставить под свой контроль вана. На совещании князей (чжоухоу) в 680 г. ван был вынужден официально присвоить Хуань-гуну титул ба. Гегемон должен был заполнять отсутствующую власть вана – поддерживать порядок между китайскими царствами, стремится к разрешению возникающих между ними противоречий. Основной же задачей, выпавшей на долю Хуань-гуна, оправдывавшей и во многом объясняющей наделение его титулом ба, стала борьба с жунами, угрожавшими уже центральным районам Китая. Конфуций, недолюбливавший Гуань Чжуна, тем не менее писал, что если бы не он, «мы все ходили бы с растрепанными волосами и запахивали халаты на левую сторону», т.е. стали бы варварами. Гегемония Ци рухнула со смертью Хуань-гуна, когда в царстве началась длительная междоусобная борьба. Следующим гегемоном, после кратковременной попытки с негодными средствами со стороны царства Сунн, стало восточное царство Цзинь, возглавляемое энергичным и талантливым Чжун Эром (636 – 628). Как и Хуань-гун, которого в конце концов удалось отговорить Гунань Чжуну, Чжун Эр (приняв тронное имя Вэнь-гун) предпринял попытку завладеть хотя бы частью привилегий ванна. Защитив вана от очередного мятежника, Вэнь-гун в качестве милости и награды за оказанную услугу попросил права быть перенесенным в могилу по подземному переходу, что было исключительным правом вана. Однако сила традиций была достаточна велика, чтобы ван решительно отказал в подобной привилегии цзиньскому правителю и только три года спустя, в 632 г., пожаловал тому титул ба. Вэнь-гуну все-таки удалось то, в чем потерпел поражение его предшественник Хуань-гун, а именно он закрепил за своим царством гегемонию над китайскими государствами, которую его преемникам удавалось удерживать на протяжении более чем столетия 5). Интересно отметить, что, отказавшись от притязаний на привилегии вана, Вэнь-гун, а отчасти и его наследники, сделали много, чтобы укрепить власть вана, образуя с ним своего рода союз силы и легитимности 6). Чжаньго (479/464 – 221). В VI – V вв. китайские государства переживают качественные перемены. Если ранее – в VIII – VII вв. успела сложиться «феодальная» система многочисленных царств, в свою очередь поделенных на уделы, принадлежащие влиятельным кланам, родственным правящему дому, то позже наступает реакция. В царстве Цзинь пытаются преодолеть вредное для центральной власти могущество владетелей уделов, предоставляя их теперь неродственным между собой и с правящим домом фамилиям. Однако этот путь, как и можно было предполагать, оказался тупиковым – новые кланы быстро усваивали нравы старой аристократии и проблемы неподконтрольсти сильных удельных властителей возникали вновь. Разрешение этой проблемы было найдено в ставке на шу – низшую («нетитулованную») аристократию. Представителям последней стали предоставлять важные государственные должности, поскольку в силу своего происхождения они не могли претендовать на аристократические привилегии и кормления. Комплектующийся из них штат чиновников первоначально также содержался за счет старой системы кормлений, однако теперь, во-первых, они могли предоставляться гораздо меньшего размера, во-вторых, удержать их чиновники могли только на условиях беспрекословного подчинения власти. Важными опорами власти стали, с одной стороны, крестьянство, с другой – растущее население городов. Крестьянство было заинтересовано в жесткой государственной власти, избавляющей их от произвола местных самостоятельных властителей и заменявшей произвольные поборы четкой системой податей. Города также были заинтересованы в укреплении и укрупнении государств, поскольку, с одной стороны, сильная власть давала работу многочисленным ремесленникам (на государственных стройках, в обширных заказах для армии), с другой – стабильность власти открывала возможности торговых контактов. В этот период, по наблюдению Л.С. Васильева, складываются две конкурирующие политико-идеологических модели – чжоу-луская и ци-цзиньская 7). Первая вырабатывается в традиционных центрах чжоуской культуры – уделе вана (Чжоу) и в царстве Лу, в свое время бывшем уделом Чжоу-гуна и сохранившим традиции и привилегии чжоуского времени. Данная модель предполагала обращенность к традиционной культуре, патерналисткий образ правления, ориентированный на древность, соблюдение ритуальных норм, высокие и специально подчеркнутые ритуально-этические стандарты. Почитаемая аристократия получала свое место только в служении единому государству, высшей целью которого утверждалось благо народа. При всей своей обращенности в древность, чжоу-луская модель в действительности предполагала совершенно новое направление развития государства по пути создания патерналистской ритуализированной централизованной монархии, с большим значением обычных норм. Если она находила свой идеал в древности, то во многом благодаря тому, что сама и формировала соответствующий ее чаяниям образ былых времен. Ци-цзиньская модель, напротив, была ориентирована на сознательный реформизм, которому оба царства были обязаны своим быстрым возвышением. Целью этой модели было создать рациональное эффективное государство с выстроенной чиновничьей иерархией, отрицающей всякий аристократизм и высшей ценностью полагающей пригодность, полезность. Яркими выразителями этой тенденции стали легисты, однако она не чужда и целому ряду иных направлений китайской социально-политической мысли. При всем различии двух названных подходов, у них были существенные точки соприкосновения, в дальнейшем (в окончательной форме – в ханьский период) вызвавшие сочетание, а затем и объединение их в некое единое парадигмальное видение социально-политических вопросов, ясно прослеживающееся не только в текстах, но и в действиях многих поколений китайских правителей. Обе точки зрения признавали основным назначением государства благо народа, ради которого оно существует. Если существующая власть не соответствует своему назначению, то она должна быть заменена – ее сакральная санкция (если таковая вообще признавалась) условна. Общим было и то, что идеалом представало единое централизованное государство, хотя о путях и формах централизации, разумеется, согласия не было. Оба направления признавали важность нормативного начала – но если для чжоу-луской традиции основными были нормы обычного права и функция правителя состояла в следовании им или восстановлении в случае нарушения (это, по существу, единственная активная «законодательная» роль правителя, данной традицией признаваемая), то ци-цзинься полагалась на прочность регламента, нормативного предписания власти, где за правителем признавалась важная нормотворческая роль (что связано с общим стремлением к рациональности социальной организации). Важно отметить, что названные модели социально-политического устройства стали в период Чжаньго активными факторами как конкретной сиюминутной политики, так и выработки долговременных путей развития государства. Баланс, успевший сложиться к VII в., был решительно нарушен усилением царской власти. Государства, вставшие на новый путь развития, резко усиливались по сравнению со своими соседями и вступали на путь экспансии. С усилением и ужесточением внутрикитайских войн связано и название периода, переводящееся как период «сражающихся/борящихся царств». Аннексии территорий не были редкостью и в предшествующий период, но ранее приобретенные территории вливались в аморфные структуры существующих царств, сохраняя свое внутренне устройство. Теперь царства переходят к устройству на завоеванных территориях вместо уделов однообразных уездов. Во главе их могут оставаться даже представители прежних династий, но в новых условиях их деятельность жестко контролируется из центра, добивающегося единообразия администрации, упорядочения всех подчиненных ему структур 8). Кровопролитные войны и возрастание царской власти имеют и еще одну причину, значение которой не следует преуменьшать – это изменения в военной тактике. «Феодализм» Чжоу вырос на почве соответствующего метода войны – основной силой были боевые колесницы, принадлежащие аристократам, сопровождаемых небольшими вспомогательными отрядами пехотинцев. По типу эти столкновения можно с полным правом назвать рыцарскими, находя им аналогии в описаниях боев гомеровских героев или поединков средневековой Европы. Формируется и соответствующий «рыцарский этос», предполагающий «куртуазные» нормы обращения с врагом, соблюдение строгих форм поединка и т.п. Новая царская власть опирается на новую военную силу, которая и позволяет правителям ослабить влияние аристократии – основным военным соединением теперь делается пехота, набираемая из крестьян. В битвах начинают принимать участие многие тысячи, превращаясь в столкновения организованных армий, а не изолированные поединки старых времен. Таким образом, союз усиливающейся царской власти с крестьянством, помимо ранее отмеченных, имеет и армейскую точку опору. Правитель из судьи, разрушителя споров и блюстителя ритуалов, все более превращается в восточного деспота, не признающего рядом с собой ни одной соизмеримой фигуры. Как уже было сказано, в период Чжуньго существенно сокращается число китайских государств – не считая таких полунезависимых и превратившихся почти в анклавы древних царств Чжоу (домен вана) и Лу, реальную силу представляли царства Цинь, Чу и Ци, а также более слабые, но влиятельные путем объединения в различные альянсы царства Чжао, Вэй и Хань (образовавшиеся после распада царства Цзинь) и северное царство Янь. В связи с этим период Чжуньго в китайской историографии иногда именуют также периодом «семи сильнейших». С середины IV в. в лидеры начинает вырываться царство Цинь, расположенное на западной периферии Китая и долго считавшееся полуварварским (так, человеческие жертвоприношения при погребении правителя, давно забытые в «срединных царствах», в Цинь были запрещены только в 384 г.). В правление Сяо-гуна (361 – 338) осуществляется радикальная государственная и социальная реформа по проекту и под руководством приглашенного реформатора из царства Вэй Яна, вошедшего в историю под именем Шан Яна, автора знаменитого трактата Шан цзюнь шу («Книга правителя области Шан»). Реформы Шан Яна были в первую очередь направлены на реформирование аграрных отношений. Разбивая большую семью (посредством как налогового, так и административно-уголовного давления), реформатор стремился к созданию простой нуклеарной семейной структуры. В свою очередь эти нуклеарные семьи объединялись в группы («пятерки», «десятки»), связанные круговой порукой – непосредственно над ними были поставлены государственные чиновники, что также ослабляло влияние автономных сельских образований. Целый цикл мероприятий был осуществлен для распашки и заселения ранее пустующих земель, для чего привлекались колонисты в том числе и из других государств. Вместо традиционной организации управления, Шан Ян ввел жесткую бюрократическую систему, построенную на системе рангов. Только обладатель соответствующего ранга мог занять государственную должность. Дабы стимулировать интерес и уважение к военной службе, в первую очередь ранги полагалось давать за воинские заслуги. Также низшие ранги можно было приобрести за деньги, что позволялось торговцам и ремесленникам, с одной стороны, пополняя государственную казну, а с другой – ослабляя в материальном плане опасное для деспотической власти городское население (следует отметить, что по реформам Шан Яна, эти приобретенные ранги не давали реальных возможностей на государственной службе, являясь знаками престижа). Принцип круговой поруки и жесточайшего наказания за всякое неповиновение или невыполнение приказа стал краеугольным в проводимой реформе, распространяясь в полной мере на чиновничий аппарат, а отчасти и армию. (Шан Ян предлагал ввести в армии «пятерки», по аналогии с крестьянскими, связанные круговой порукой, утверждая, что это приведет у решению проблемы дезертирства. Правда, сомнительно, чтобы такая мера была проведена). Реформы Шан Яна произвели быстрый и явный эффект – военная и экономическая сила Цинского государства выросла столь значительно, что уже в 343 г. Сяо-гуну ваном был пожалован титул ба, а его сын и наследник принял (правда, вслед за некоторыми другими правителями) титул вана, подчеркивая свое равноправие с чжоуским правителем 9). Дальнейшее расширение власти Цинь было приостановлено искусной дипломатией его соперников – в первую очередь царства Чу, с которым Цинь вступила в затяжной конфликт. К середине III в. противостояние в Китае по существу свелось к противоборству этих двух держав, из которого победителем вышло царство Цинь, создавшее первую централизованную китайскую империю 10). Цинь (221 – 207). В 221 г. царству Цинь во галве с Цинь Ин Чжэном удалось покорить все соперничающие царства. Перед основанной империей, правитель которой принял имя Цинь Ши-хуанди, встала задача организации централизованного управления в ранее небывалых масштабах. Правительство империи возглавил Ли Сы, обыкновенно в литературе именуемый «канцлером», поставивший задачу из разнородных частей, с очень разными традициями и уровнем развития, образовать целостное государство, подавив центробежные тенденции. В том же 221 г. был издан указ, по которому у всего населения страны было конфисковано оружие, которое надлежало перелить в колокола и бронзовые статуи. Эта мера носила символический характер, подчеркивая объединение государства и прекращение междоусобий – воцарение Порядка и Гармонии, центральных декларируемых принципов новой власти. Около 120 тыс. семей наследственной аристократии из разных царств были насильственны переселены в новую столицу, под контроль имперской администрации. Страна была разделена на 36 областей, границы которых намеренно не совпадали с прежними территориальными делениями. Единообразная структура управления была проведена вплоть до деревень (ли), объединенных по десять в тины, над которыми располагались волости, в свою очередь входившие в уезды, починявшиеся губернатору области. Широкое распространение получила система трудовых повинностей, возложенных на все население страны. Первоначально, в соответствии с легистской доктриной, был принят ряд мер, благоприятных крестьянству – все крестьяне должны были получить наделы (чем пытались решить проблему обезземеливания, возникшую отчасти в силу концетрации земледельческого населения в центральных районах страны), налоги были установлены умеренными, законодательно была закреплена выборность сельских старшин, чем противодействовали наследственности власти в деревенских кланов и концентрации богатства в отдельных семьях за счет их сородичей. Но уже вскоре масштабные предприятия империи и внешние войны потребовали увеличения налогов, так что за короткий срок они успели стать непомерными, а установленная административная система уничтожала почти все элементы самоуправления в деревне, превращая старшин в выборных чиновников, бесплатных для казны. Был организован сложный централизованный аппарат, во главе с двумя министрами, один из которых (Ли Сы) пользовался преимуществом. Организованы были центральные ведомства (финансовое, военное, обрядовое, государственного хозяйства, судебное), которые имели свои подразделения в областях. Учреждена была верховная прокуратура, осуществлявшая общий надзор за имперской администрацией. Ведомства, подчиненные губернатору, находились одновременно и в центральном подчинении – таким образом, при правильном функционировании аппарата у губернатора не было возможности замкнуть на себя управление областью. Военная и гражданская власть была разделена, однако полномочия военного командующего были меньше, чем у гражданского губернатора – он являлся только вторым лицом в области (что характерно для китайской традиции, проявившейся даже здесь, уважающей и подчеркивающей именно значение гражданской службы). Введена была система рангов, общим числом в 20, из которых восемь низших могли получать простолюдины как путем выслуги, так и пожалования или покупки. Доводя до предела легистские принципы, была установлена централизованная редистрибутивная система. Для каждой должности устанавливалось жестко фиксированное вознаграждение, выдававшееся преимущественно натурой из государственных хранилищ. Только высшие должностные лица 19 и 20 рангов имели право на традиционное кормление – на сбор налогов в свою пользу с переданной им в условное держание территории. Однако и они не имели над этими территориями никаких административных прав – там так же, как и везде, продолжала функционировать общая администрация, передававшая соответствующие государственные натуральные налоговые поступления в пользу указанных лиц. Еще большее расширение, чем при реформах Шан Яна, получил принцип круговой поруки – теперь, например, такую ответственность несли лица, кого-либо рекомендовавшие на административную должность за деятельность последнего. Принята была серия мер, направленная против частных собственников – в
особенности это касалось крупных торговцев, владельцев ремесленных
мастерских и т.п., поставленных под детальный контроль администрации. Также
были учреждены государственные ремесленные мастерские, на которых работали
как отбывающие трудовую повинность ремесленники (также трудившиеся по
найму), так и осужденные преступники, рабы и т.п. (показательно в данном
случае стремление найти непосредственную государственную выгоду и от системы
наказания лишением свободы). Система уголовного законодательства была
выстроена предельно жестоко – вплоть до введения такой меры наказания, как
уничтожение всех родственников преступника по трем линиям родства (отца,
матери и жены). Широко применялась мера наказания в виде государственного
рабства, а также разнообразные виды калечения. Подобный режим управления не мог не вызвать попыток сопротивления. О попытке подавить сопротивление в интеллектуальной сфере говорит широко известное массовое сожжение древних текстов (213), в том числе конфуцианского канона (в эпоху Хань реконструированного знатоками), а свыше четырехсот наиболее авторитетных конфуцианцев были живыми закопаны в землю (212). Сам император, пережив два покушения (в 218 и 216 гг.), жил в постоянном страхе, постоянно меняя резиденции. Пока был жив основатель, держава держалась, скованная страхом. Но в 210 г. Цинь Ши-хуанди умер. В результате дворцового заговора наследник престола, критично настроенный к Ли Сы, был отстранен 11), а на трон взошел слабовольный младший сын, принявший имя Эр Ши-хуанди (т.е. «второй император»). Почувствовав неустойчивость новой власти, по всей стране начались восстания. Пытаясь подавить их, сочетая силу и уступки, Эр Ши-хуанди распорядился казнить наиболее одиозных администраторов времен царствования своего отца, в том числе и Ли Сы (209), которому он был обязан троном. Однако распад империи приобрел неуправляемый характер – восставали те, кто ранее был отправлен подавлять восстания, волнения охватили всю империю. Евнух Чжао Гао, фактически правивший империей, решился на безумный шаг – он приказал императору покончить с собой (207) и попытался взять власть в свои руки, но в скором времени сам был заколот. Цинский двор агонизировал так быстро, что восставшие в скором времени уже могли не принимать его во внимание – он сам прекратил свое существование, а мятежники вступали в борьбу между собой за обладание империей. Победителем оказался крестьянин Лю Бан, в 202 г. провозгласивший себя императором, положив основание долговечной империи Хань. Анализируя причины крушении империи Цинь, Л.С. Васильев отмечает, что «легизм в его шанъяновской форме был оправдан и принес полезные плоды в отсталом царстве Цинь середины IV в. до н.э., т.е. в стране, где еще не было ни больших городов, ни развитой частной собственности и торговли, ни сколько-нибудь заметной интеллектуальной традиции» 12). Тот Китай, к которому в конце III в. до н.э. Ли Сы и его помощники применили принципы радикального легизма, был совсем иной страной – с богатой культурной жизнью центральных районов, с развитым и многообразным хозяйством, с крестьянской жизнью, далеко ушедшей от целинных земель западных районов старого циньского царства. Но приспособиться и учесть такой сложный мир легизм образца Ли Сы оказался неспособен:
Хань (202 г. до н.э. – 220 г. н.э.). Крушение империи Цинь оказалась катастрофическим – помимо длительной междоусобной войны, на страну обрушился голод и эпидемии, соседи империи, пользуясь наступившей анархии, стремились обогатиться за счет грабительских походов, а в некоторых случаях пытались и расширить свои территории за счет недееспособной державы. Сокращение населения, не говоря об экономическом крахе, было столь существенным, что можно говорить о демографической катастрофе. Соответственно, первой задачей новой династии было попытаться по возможности уменьшить последствия кризиса, восстановить нарушенное при империи Цинь функционирование низовых структур общества, обеспечивающих его выживание – и прежде всего постараться восстановить крестьянские хозяйства. Такой характер и имеет политика первого императора династии Хань – Лю Бана, принявшего тронное имя Гао-цзу (206/202 – 195). В первую очередь были формально отменены уже фактически бездействовавшие легистские законы предыдущей империи – тем самым новая власть отрекалась от практики предшественников. Далее, была объявлена широкая амнистия, а каждому, вернувшемуся в родные места, возвращался его прежний статус и ранг вместе с принадлежавшими ему полями и домами. Налог с крестьян был снижен сначала до 1/15, а затем и до 1/30 урожая 14), солдаты же, отслужившие в армии победителя, освобождались от налогов на 12 лет. Были освобождены многие государственные и частные рабы, массы которых бежали во время волнений после крушения Циньской империи. Значительные работы были предприняты для восстановления ирригационной системы. Административное деление было сохранено с циньских времен, с ликвидацией ее крайностей. Новая власть подчастую еще более решительно, чем Цинь Ши-хуанди ограничивала власть частных собственников, что органично укладывается в ее патерналистский крестьянский курс. Администрация пополнялась во многом из числа конфуцианцев, проникнутых духом почтения к старине и традиционным ценностям, уважением к семейно-общинной жизни. Вероятно в знак приверженности древним традициям, Лю Бан воссоздал (в ограниченном размере) старую систему уделов. Всего было создано 143 удела, обыкновенно размеров в 1 – 2 тыс. дворов, но иногда встречались и значительно большие, вплоть до 10 – 12 тыс. дворов. Каждый из владельцев удела и только он обладал титулом хоу, который передавался по наследству вместе с уделом. Ближайшие преемники Лю Бана продолжили раздачу уделов (число пожалований исчислялось десятками) и некоторые из владельцев уделов, наиболее близкие по степени родства к императору и укрепившие свою власть в пожалованных землях, стали именоваться титулом вана – вторым по достоинству после императорского титула хуан-ди 15). Опасность удельной системы для власти императора сказалась уже вскоре по смерти Лю Бана, когда владетели уделов стали проявлять сепаратистские стремления и дело дошло до открытого мятежа, после которого император Цзин-ди существенно ограничил права владетелей уделов, обратив последние по существу в кормления, запретив иметь собственные войска и назначать в уделы чиновников. Однако окончательно система уделов были преодолена только в длительное правление императора У-ди (140 – 87), при котором Ханьская держава достигает своего наивысшего расцвета. В царствование У-ди складывается классическая конфуцианская империя, основные принципы которой оставались неизменными вплоть до XX века. Следует отметить, что несмотря на придание конфуцианству статуса официальной доктрины, эта доктрина была весьма далека от учения самого Конфуция, собрав по мере своего развития, а в особенности под воздействием реальной практики управления империей, многие элементы других доктрин, в особенности легизма. Тем не менее «ханьское конфуцианство» справедливо несет имя учителя Куна, поскольку все заимствования и модификации учения сохраняли в целостности исходные принципы – уклоняясь от деталей, принадлежащих учителю (хотя и свято почитая каждое сказанное им слово), ханьцы смогли создать жизнеспособную доктрину, выражающую и одновременно оформляющую китайскую культуру. У-ди, продолжая дело Цзин-ди, осуществил централизацию империю, разделенной при нем на 102 области во главе с губернаторами. Важным элементом административной системы были и знакомые по циньской империи цензоры-прокуроры, с правом действенного надзора в действия контролируемых властей. Активная внешняя политика требовала значительных средств, что привело к восстановлению системы продажи рангов, была ужесточена налоговая система. Широко распространилась практика государственных монополий – этот статус приобрели выплавка железы, добыча соли, виноделие и т.п.; монополии в свою очередь отдавались на откуп. Отличие этих и других подобных циньским мер было в том, что проводимая политика опиралась не на одну голую силу – напротив, при осуществлении тех или иных действий, правительство стремилось и учитывать реакцию населения 16), и по возможности использовать механизмы убеждения. Власть стремилась не только отдавать приказы, но и по возможности убеждать в их необходимости, мотивировать свою политику. Диалог, в который вступала власть, стал возможен благодаря появлению в высшей степени авторитетного круга конфуцианских ученых, которые и выступали одним из важнейших адресатов посланий власти, в свою очередь обладая большим влиянием на государственную администрацию. После смерти У-ди империя Хань вступила в фазу стагнации, а затем и упадка, по циклу, в дальнейшем часто встречающимся в китайской истории. Ослабление центральной власти сочеталось с усилением частнособственнических элементов китайского общества, быстрым ростом социального неравенства. Налоговые послабления, сделанные властью крестьянству в середине I в. до н.э., помогали мало, тем более, что налоговая система находилась в руках откупщиков. Среднее и высшее чиновничество, с начала династии Хань получавшее значительные денежные оклады, вкладывало их в земельные владения, постепенно превращаясь в средних и крупных земельных магнатов, слабо контролируемых центральной властью. Клановые объединения завладевают отдельными областями империи или сферами государственного аппарата. Необходимость реформ сознавалась практически всеми, но вопрос о конкретных мерах и о силах, на которые реально мог опереться реформатор, оставался открытым. В правление малолетнего императора Ай-ди в последние годы I в. до н.э. была предпринята попытка реформ, окончивашаяся неудачей. Такой оборот событий спровоцировал Ван Мана, родственника одной из императриц. В 8 г. н.э. он сверг очередного малолетнего императора (Ин-ди) и провозгласил основание новой династии Синь (8 – 23). Опираясь на учение Мэн-цзы, новый император приступил к кардинальным реформам. В первую очередь он объявил все земли государственными и повелел разделить их согласно идеализированной западночжоуской системе, как она изложена в трактате «Мэн-цзы», а именно: поле квадратной формы делилось на девять участков – три по вертикали на три по горизонтали, каждый в 100 му. Восемь участков отдавались в обработку крестьянским семьям, которые должны были жить на урожай с них, а девятое поле следовало обрабатывать сообща и урожай с него собирался в государственные хранилища. Одной из целей этой реформы было устранить каких бы то ни было посредников между непосредственными производителями и властью. Далее, был издан указ, отменявший частное рабство – воспрещалась купля-продажа рабов, которые с этого момента обретали статус зависимых. Данный указ, равно как и конфискация частных земельных владений, преследовал цель ослабить крупные семейства, обретшие силу и независимость в последние десятилетия Ранней (Западной) Хань. Это не означало отмены рабства вообще – напротив, государственное рабство распространялось, в него предписывалось обращать многие категории преступников, преимущественно тех, кто противодействовал введению в силу новых законов. Резко расширен был перечень государственных монополий – восстановлены те, что уже были ликвидированы, и введены новые (особенно любопытно, что Ван Ман установил монополию на кредит). Была установлена строгая регламентация торговли. Указ Ван Мана гласил:
Неизвестно, какой итог могли иметь эти меры – особенно учитывая, что земельная реформа в том виде, как она была декларирована, неосуществима в принципе (хотя бы в силу несуществования идеально квадратных полей, что презюмируются указом императора). Как бы то ни было, в 11 г. Хуанхе резко изменило свое течение, что привело к катастрофе – погибли сотни тысяч, разрушению подвергся древний культурный регион. В атмосфере социального кризиса и мягко говоря необычных новаций императора, катастрофа была воспринята как знак Неба, отвергающего реформы. Ван Ман вынужден был совершить публичное покаяние и отменить большую часть мер. Наложившись на нелегитимность нового правителя и естественное возмущение против него большинства аристократии, это означало фактически крах династии. Началась серия восстаний, вспыхивавших одно за другим и после двенадцатилетней агонии правление узурпатора завершилось тем, что он был схвачен и убит (23), а на трон вступил Лю Сю – представитель одной из боковых линий династии Хань. Старая-новая династия получила название Поздней или Восточной Хань (25 – 220). Новая династия в ускоренном темпе повторяет путь, пройденный ее старшей предшественницей. Лю Сю, принявший тронное имя Гуан У-ди, проводит необходимые реформы, стараясь держаться в границах умеренности и выступая с лозунгом возврата к практике прежней династии. Вновь устанавливается поземельный налог в размере 1/30 доли урожая, происходит перераспределение земель между крестьянами, причем безземельные наделяются из фонда, оказавшегося в руках государства после пресечения от казней Ван Мана и от рук восставших многих аристократических фамилий. Восстанавливает империя и свое внешнее положение – ей удается отбить и затем нанести решительное поражение гуннам, восстановить сообщение по Великому шелковому пути. Однако уже к началу II в. ситуация начинает ухудшаться, а к середине того же столетия кризис империи уже в полном разгаре. Власть все более утрачивает свой авторитет – правители быстро сменяют друг друга, возрастает влияние временщиков из родни императриц. Коррупция разъедает государственный механизм – власть не просто ослабевает, но все решительнее утрачивает свой моральный авторитет (а следует отметить, что в рамках конфуцианской системы последний является весьма значимым и как собственно политический фактор). Центром оппозиции власти – что также свидетельствует о ее слабости – становится столичное конфуцианское училище Тай-сюэ. Кризис разразился в 184 г., когда началось восстание даоской секты «Тайпиндао», известное как восстание «желтых повязок». Восставшие были воодушевлены проповедью теократического государства, в котором должен был реализоваться принцип «великого равенства» (тай-пин). С восстанием удалось справиться, но победа оказалась пирровой – центральная власть оказалась как бессильна перед восставшими, уповая только на почти независимых военачальников, так и перед последними, в руках которых после победы сосредоточилась реальная власть. В конце II в. Китай вступает в необычный для его истории период, когда власть на несколько веков переходит в руки военных, создающих – после почти незаметного угасания законной династии – свои собственные династии. Примечания: 1) Жерне Ж. Древний Китай / Ж. Жерне. – М.: АСТ, Астрель, 2004. С. 48 – 51. 2) С правления У Дина начинаются аньянские надписи. По всей видимости, в этот период происходит перенос столицы, о котором говорит предание. 3) Следует отметить, что хотя вся история государства Ся явственно призвана поддерживать чжоусскую схему «небесного мандата», это не означает, что за ней не могут скрываться какие-либо исторические реалии из протогосударственного периода древнекитайской истории. Правда, сомнения в самом существовании царства Ся укрепляются тем, что никаких упоминаний о нем не встречается в шанский период, от которого до нас дошел обширный материал надписей; сам же иероглиф «ся», во-первых, впервые встречается в чжоусских напдписях; во-вторых, означает собственно Китай, Поднебесную – культурный мир, противостоящий в сознании древних китайцев окружающим варварам. 4) Не известно, были ли осуществлены и, что особенно важно, закрепились ли проведенные Сюань-ваном преобразования. Следует отметить, что сами реформы носили новаторский характер для исконных чжоуских земель, тогда как на отдаленных территориях подобная система применялась уже ранее и в период Чуньцю стала общей для всех государств Китая. 5) Правда, в большинстве случаев преемники Вэнь-гуна титулом ба не обладали. Китайская историография знает пять ба, однако конкретные имена в традиции разнятся. 6) За ваном оставались многие значимые в китайской политической культуре того времени полномочия, такие, как официальное возведение в должность высших чиновников отдельных царств (официально остававшихся уделами империи Чжоу), инвеститура правителей царств, признание перемены государственных границ между царствами или юридическое закрепление территориальных притязаний или уже осуществленных аннексий в форме дарования земель. 7) См.: История Китая / Под ред. А.В. Меликсетова. – М.: Изд-во МГУ, Высшая школа, 2002. С. 79 – 81. 8) Первоначально уездная администрации возникает именно на завоеванных территория, где власть государя была наиболее велика, и уже в дальнейшем распространяется на остальное государство. Процесс этот был весьма сложным и длительным, что демонстрирует пример царства Цинь, где, начавшись в VII в., он завершился только к середине IV в. [Переломов Л.С. Введение // Шан цзюнь шу / Пер., вст. кт., комм., послесл. Л.С. Переломова. – М.: Ладомир, 1993. С. 52]. 9) Самому реформатору, правда, не повезло – он был четвертован после смерти Сяо-гуна по приказу наследника, которого ранее, в момент своего всевластия, оскорбил. 10) Уже в 253 г. циньский правитель, семьдесят лет носивший титул вана, совершил официальное жертвоприношение Шанди, небесному предку, тем самым став на место чжоуского вана. 11) Согласно преданию, дворцовый евнух Чжао Гао, в сговоре с младшим сыном императора и с канцлером Ли Сы, скрыли от остальных известие о смерти Цинь Ши-хуанди и отправили от имени покойного наследнику приказ покончить жизнь самоубийством, что и случилось [Фицджералд Ч.П. История Китая / Ч.П. Фицджералд. – М.: Центрполиграф, 2004. С. 70]. 12) История Китая… С. 119. 13) Там же. С. 119 – 120. 14) Правда, взамен была введена подушная подать, взимавшаяся со всех мужчин в возрасте от 15 до 56 лет. 15) Ванами первоначально именовались властители царств Шан и Чжоу. Ослабление значения этого титула в качестве обозначения верховной власти произошло в период Чжаньго, когда правители наиболее сильных царств стали принимать этот титул наряду с чжоуским ваном. В последующим титул вана, если приводить его некоторые соответствия с европейской системой, стал аналогичным титулу «короля», второго по значению и теоретически подчиненного «императору», который мог быть только один. В Древнем Китае титул вана внутри страны присваивался редко – в большинстве случаев он использовался для обозначения правителей иных, сопредельных с Китаем государств, поскольку, согласно теоретической схеме, власть хуан-ди распространяется на весь мир и только нецивилизованные народы, в силу своей дикости, не признают этого положения вещей. 16) Здесь показательна та же система монополий, при всех своих недостатках вызванная именно опасением непосредственно поднимать налоги. 17) Цит. по: Гумилев Л.Н. Хунну / Л.Н. Гумилев. – СПб.: Тайм-аут, Компасс, 1993. С. 154. Далее читайте:Египет (справочная статья). Китай (хронологическая таблица по историческим периодам). Тесля Андрей. Моизм. Гобино, Жозеф Артур де - Опыт о неравенстве человеческих рас, Москва, "Одиссей" - "Олма-пресс", 2001 г. КНИГА ВТОРАЯ. Древние цивилизации от Центральной Азии до юго-западной окраины материка. Глава IV. Ассирийцы; евреи; хореяне. Глава V. Египтяне; эфиопы. КНИГА ТРЕТЬЯ Цивилизация, распространившаяся от Центральной Азии на юг и юго-восток. Глава I. Арийцы; брахманы и их общественная система. Глава V. Китайцы. и другие главы.
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |
