А.Л. Никитин

       Библиотека портала ХРОНОС: всемирная история в интернете

       РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

> ПОРТАЛ RUMMUSEUM.RU > БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА > КНИЖНЫЙ КАТАЛОГ Н >


А.Л. Никитин

-

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА


БИБЛИОТЕКА
А: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...
Б: Бажанов, Базарный, Базили...
В: Васильев, Введенский, Вернадский...
Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...
Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...
Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...
Ж: Жид, Жуков, Журавель...
З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...
И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...
К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...
Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...
М: Мавродин, Майорова, Макаров...
Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...
О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...
П: Павлов, Панова, Пахомкина...
Р: Радек, Рассел, Рассоха...
С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...
Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...
У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...
Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...
Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...
Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...
Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...
Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...
Э: Энгельс...
Ю: Юнгер, Юсупов...
Я: Яковлев, Якуб, Яременко...

Родственные проекты:
ХРОНОС
ФОРУМ
ИЗМЫ
ДО 1917 ГОДА
РУССКОЕ ПОЛЕ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ

А.Л. Никитин

Собрание легенд русских тамплиеров

Золотая лестница миров

114. ШАБАШ

Сам не знаю, как я очутился в долине на высоком плоскогорье, и так неуютно почувствовал себя, что начал искать местечко, где бы мог спрятаться. Воздух, которым я дышал, казался мне неподвижным и странно густым. Ровный и тусклый свет, озаты, имеющие рты, которые постоянно открывались и закрывались. И услышал я громовой голос, как бы из высот исходящий: «Придите и ешьте, ибо все это жило и во всем этом жизнь трепещет и в вас перельется». Я содрогнулся, увидев, как не стесняемые одеждами красавицы жадно рвали руками куски мяса окровавленного и пожирали их, игриво и ласково улыбаясь в то же время соседу. Я видел, как все пирующие пили из кубков напиток, на кровь похожий, в то время как тихий, но внятный голос, говорил им: «Пейте хмельную влагу, пейте ее, и пусть проснутся в вас ваши страсти тяжелые, да увидите вы их и прельститесь ими!»

Я видел как обольстительно прекрасными становились дамы; как прекрасны становились рыцари – отвагой и мужеством горели очи их; но я видел вместе с тем, что длинные, как жала змей, как хвосты скорпионов заостренные высовывались языки красавиц и острые высокие черно-грязные рога как бы вырастали у рыцарей. Ник-то, кроме меня не замечал этих длинных языков и рогов, а я не знал, что подумать. Вдруг радостные крики и веселый говор пронесся между собравшимися, и я увидел трех человек в коротких плащах с какими-то, похожими на арфы музыкальными инструментами в руках. Они пели, восхваляя любовь рыцарей и дам, хвалили воинские подвиги, славили сильные удары меча, те удары, которые надвое разрубают врагов; они восхваляли пиры, веселые песни, но не слышал я в этих песнях похвал великодушию, щедрости, верности, не слышал похвал подлинным рыцарским доблестям. Все сводилось к наслаждению благами жизни, и только. Даже когда они воспевали любовь, я не слышал слов о жалости и верности. Когда пропели свои песни трубадуры, им ответил хор дам, и в их песнях восхвалялось только наслаждение любовью: не было и речи о милосердии, о жертвенности...

Послышались веселые звуки арф, красные рыцари и дамы составили быстро движущийся хоровод. Хоровод этот часто разрывался: то одна, то другая пара танцующих вырывалась из него и, крепко обнявшись, неслась в диком танце, а то вырывались из хоровода и танцевали одиночки. Наконец, вместо хоровода я увидел толпу, тесно прижавшихся друг к другу мужчин и женщин, что-то отрывисто, несвязно бормотавших. В это время я услышал медью звучащий голос: «Помните, что близка смерть и вы не знаете и знать не можете, что будет за нею. Спешите же наслаждаться жизнью до пресыщения, чтобы не жаль было умирать. Нет наслаждения выше наслаждения тела, ибо наслаждения духа – не для этой жизни!»

Подошли немолодые уже красные рыцари и разодетые дамы и говорят: «Не ослабла в нас жажда наслаждения, но нас обходят и мы боимся получить отказ, если начнем ухаживать». А медный голос отвечал: «Как вы глупы! Разве нельзя надеть на себя, на свое тело прекрасную маску? Разве нельзя достать такую маску, что она сделает вас более обворожительными, чем вы в молодости были? Мало этого – выдумайте наслаждения неслыханные, наслаждения запретные, и вы снова молодыми себя почувствуете и найдете себе тех, кто вами наслаждаться станет».

Подошли к пожилым несколько молодых дам и мужчин и говорят: «Мы устали! Нас не радуют утехи любви. Что делать, не лучше ли заняться наслаждениями духовными?» Ответил им голос: «Вы глупы! Разве нельзя совместить те и другие? Вы, дамы, отныне сделайтесь мужчинами и подражайте им, а вы, мужчины, сбросьте доспехи рыцарские и оденьте платья женские и женщинам подражайте, а за тем говорите о чем-либо возвышенном. Увидите, как интересна станет ваша жизнь».

Замолк голос медный...

И увидел я, что собрался круг громадный, посреди которого кто-то говорил: «Не довольно ли верить тому, во что нельзя верить? Я не говорю, что не было на земле тысяча двести лет назад того, кто назвал себя Иисусом. Но сколько вздора написали о нем люди и многое присочинили к его жизни и забыли сказать о нем многое же». Один спросил у него: «А что же неверного в евангелиях?» Отвечает говоривший: «Никогда не говорил Он, что кто-либо за какой-либо грех будет караться геенной огненной. Никогда не проклинал Он смоковницу, но увидев, что она засохла, сказал, что она не даст более плодов. Никогда не выгонял продающих и покупающих в храме и не опрокидывал столов и скамей, но убедил менял и торговцев голубями не заниматься в храме меной и торговлей... Одно и то же событие в евангелиях относится к разным моментам Его жизни в Палестине. Так, например, никто не знает, когда миропомазала Его Магдалина. В одном Евангелии говорится, что Ему на кресте дали уксус и желчь, а в другом – вино и мирру. В одном Евангелии он запрещает ученикам брать с собой сандалии и посох, а в другом говорится, что Он велел брать сандалии и посох...»

Перебил рассказчика нетерпеливый голос: «Зачем говоришь ты это? Два раза был разговор о миропомазании и два раза, а, может быть, и десять раз оно было! Одним ученикам в одно время Он советовал брать сандалии, ибо такое время года было, а в другое время и другим ученикам советовал не брать их. Одни давали Ему уксус и желчь, другие – когда Он не принял этого напитка – вино и мирру... Зачем ты говоришь пустяки?» – «Как пустяки? Он то не велит дотрагиваться до себя, то требует, чтобы вложены были пальцы рук в раны Его». – «Напрасны разговоры твои, и я не хочу пояснять тебе недоразумения твои. Не ясно ли тебе, что в одном случае в астральном, а в другом случае в физическом теле был Он?»

Я видел, как все отошли от того, кто об евангелиях речь начал. Увидел я другой круг и слышу разговоры странные. Говорил кто-то, что Бог евреев и тех, кому они свои суеверия передали, вовсе не Бог, а один из падших ангелов, почему он, падши, и учил евреев убийствам диким, воровству и нелепым суевериям. Говорит кто-то другой, что мир наш создал не Бог, а какой-то очень маленький падший ангел, что души не упали на землю из Океана сверкающего, но сделаны этим же Арлегом. Я услышал крик: «К чему рассказываешь нам старые бредни? Если бы даже не верны они были, что мне до них!»

Несколько красивых дам подошли к говорившему и сказали ему: «Пойми, не для того пришли мы сюда, чтобы слышать разные сказки о непостижимом; мы явились сюда не для того даже, чтобы веселиться. Мы прибыли сюда только для того, чтобы наслаждаться. Мы понимаем, что могут быть наслаждения духовные. Но мы не уроды и жаждем наслаждений телесных. Если мы можем наслаждаться, это значит, мы имеем безусловное и безграничное право упиваться наслаждениями телесными. Никому они не мешают, и только лицемеры могут протестовать против них».

Разбежались дамы с веселым смехом, за ними побежали красивые рыцари и только несколько пожилых остались, тихо разговаривая: «К нам близко подходила смерть. Мы не боимся ее, так как знаем, что нет конца нашим жизням, что мы бесчисленное число раз преобразуемся. Но нелегка будет наша ближайшая жизнь. С рогами животных входим мы в нее. Неужели правы те, кто говорили, что надо исполнять на землях веления Эонов для того, чтобы прекраснее была следующая за смертью жизнь? Не осторожнее ли, не умнее ли отказаться от использования зла в свою пользу в этой короткой жизни? Ведь не так прекрасно и приятно зло для умного, как глупцы думают». – «Да, ты прав! Попробуем жить, как Эоны учили жить людей». – «И если не нам, то другим будет легче и лучше жить в мире этом..».

Я услышал в эту минуту странную музыку, ничего похожего не имевшую со звуками арф, пением волынок и грохотом барабанов. В ней слышалась настойчивая мольба, могучие порывы в верха и неизмеримая глубина. То тяжелое раздумье, то мощный порыв и стремительный взлет, то тихая скорбь слышались мне в этой музыке, и я закрыл глаза. Когда открыл их, все те же дамы и рыцари красивые, не стесняясь других или прячась в расселинах скал, обнимали и ласкали друг друга, но некоторые, и между ними немало молодых было, тихо рассуждали друг с другом. «Конечно, – слышал я, – если бы Бог хотел, чтобы не ведали мы того, что наслаждением назы-вается, то Он и сотворил бы нас без жажды наслаждения...»

Все разошлись. Я увидел, что несколько рыцарей и дам составили большой хор. Послышались голоса запевал и какая-то странная, призывом звучащая мелодия зазвенела в тяжелом воздухе: призыв и вызов слышался в ней, и я заметил, что танцы начали переходить в дикую оргию, описывать которую я не имею права. Снова закрыл я глаза, боясь поддаться соблазну. Но уши мои были открыты и я слышал, как около меня шли разговоры: «Часто слышался в религиях мотив воскресения, на землю сходившего Бога. Воскресали и боги разных народов, иногда так же, как великий Учитель эоновского начала. Не раз бывало, что хлеб был символом тела умершего бога, а вино – символом крови его...» Я открыл глаза. Около меня стояли два человека и тихо разговаривали, но я перестал их слушать. Я видел, как падали на золотой песок прекрасные дамы и прекрасные рыцари и исчезали из глаз моих. Тяжелый туман покрыл все происходившее, и я почувствовал, как кто-то взял меня за руку и увел на дорогу, к городу высокому ведущую.

Вернуться к оглавлению


 

 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании всегда ставьте ссылку