|
А.И. Спиридович |
|
1914-1917 гг. |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
А.И. СпиридовичВеликая Война и Февральская Революция1914-1917 гг.Книга 3{107} ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ.— 26 февраля. Воскресенье, в Петрограде. — Волнения на улицах и подавление их войсками. — Стрельба по толпам. — Учебные команды Запасных батальонов Л. Гв. Павловского и Волынского полков. — Тот день в Царском Селе. — Во дворце. — Императрица и Ее настроение. Прием Н. Ф. Бурдукова. — Мой разговор по телефону с генералам Воейковым, который в Ставке. — В Петрограде у гр. И. И. Воронцова-Дашкова. — Бунт 4 роты Зап. Батальона Л. Гв. Павловского полка. — У Протопопова. — В Совете Министров. — Роспуск Гос. Совета и Г. Думы. — Телеграмма Голицына Государю. — Настроение рабочих и революционной интеллигенции. — Родзянко и его телеграмма ген. Алексееву и Главнокомандующим. — Телеграммы в Ставку ген. Хабалова и полк. Павленкова. — Настроения в Петрограде по результатам дня. 26 февраля, в воскресенье, в Петрограде никто с утра не работал. Праздничный день. Газеты не вышли. Это сразу показало что-то не ладное. С утра повсюду войсковые наряды. Мосты через Неву, все дороги и переходы по льду охраняются войсками. Всюду цепи, разъезды, посты. И несмотря на это, рабочие одетые по-праздничному, и всякий люд, особенно молодежь, все тянутся со всех сторон к Невскому. Все препятствия обходятся. С отдельными солдатами, постами разговаривают мирно, дружелюбно. Среди рабочих, особенно в Выборгском районе, дан лозунг — брататься с солдатами. Пешей полиции не видно. Это производит тревожное впечатление. Всюду войска. В тот день я должен был обедать у знакомых в Царском Селе. Я предполагал воспользоваться случаем и переговорить по прямому проводу со Ставкой — с генералом Воейковым. Вот почему, чтобы быть лучше в курсе всех событий, я около 11 утра, сговорившись заранее, приехал к С. П. Белецкому. Он жил недалеко от Соляного города. Ехал по Фонтанке, пустынно, неприятно. Около дома Протопопова — наряд. Жандармы. Белецкий был серьезно встревожен. Он понимал, что происходит нечто необычайное, но слова „революция" он избегал. Он очень одобрил мой план протелефонировать Воейкову и при мне стал спрашивать новости у директора Д. П. Васильева. Васильев сообщил, что под утро произведена большая ликвидация: арестовано до ста человек разных партий. Арестованы все вожаки движения. Арестован „руководящий" движением „коллектив". Надеются, что завтра, в понедельник, все будет кончено. Тоже самое, но только в {108} других выражениях, сообщил и Протопопов. Белецкий отнесся к их успокоениям довольно сдержанно. Я понял, что он не верит в арест какого-то коллектива, руководящего, якобы, всем движением. Такого тогда не было. Были арестованы пять человек из Петербургского Комитета большевиков, но это была капля в море. Начальник Охранного Отделения смеялся над этими арестами, произведенными по его спискам. Белецкий понимал что в Петрограде нет фактически авторитетного военного начальника, который бы руководил подавлением беспорядков, А между тем все передано в руки военных. А главное нет Государя. Нужно, чтобы Государь немедленно вернулся из Ставки. Я еще успел пересечь Невский и проехать обратно к себе, (Фонтанка № 54), но с полудня Невский по тротуарам уже был залит людской массой. С двух часов в разных концах начинаются демонстрации. Толпа занимает середину улицы. Появляются красные флаги. Поют революционные песни. Особенно возбужденное состояние у Казанского Собора, у Гостиного Двора, на углу Садовой, на углу Литейного, вокруг Знаменской площади. Площадь удобна для демонстрации, но пехота не пускает народ прорваться на площадь. Конные наряды бросаются на толпу, из толпы летят камни, ледяшки. Около трех часов в разных местах Невского начинается стрельба пехотных частей по толпам. Особенно энергично стреляет у Гостиного Двора учебная команда Зап. Б-на Павловского полка. Ею командует капитан Чистяков, Сухой, энергичный, с горящими красивыми глазами, он, как наэлектризован. Рота раскинула цепи поперек Невского и поперек Садовой. По Невскому от Аничкина моста и по Садовой к Невскому, заполнивши мостовую, двигаются толпы с красными флагами, с пением революционных песен. На сигналы не обращают внимания. Цепи стреляют залпами. Кто-то стреляет с крыши по солдатам сзади. Убит в затылок ефрейтор. Солдаты обозлены. Переходят на частый огонь. Стрельбе по {109} толпе иногда мешают казаки, смешиваясь с толпой. Пехота злится. Слышна ругань по адресу казаков. Не менее энергично работает и учебная команда Волынского полка. Ею командует
капитан Квитницкий. Ее роты оберегают Знаменскую площадь. Часть стреляет вдоль
Невского против напирающей толпы, другая часть вдоль Гончарной улицы, откуда
напирают с флагами и песнями. В этом районе несколько десятков убитых и раненых.
Появились добровольцы-санитары: молодежь с повязками на рукавах. Много молодых
женщин. Им дают работать. + + + Часа в четыре я приехал в Царское Село. Под снежной пеленой город казался
особенно нарядным. „...Мне кажется, все будет хорошо, — писала Царица — солнце светит так ярко и
я ощущала такое спокойствие и мир на его дорогой могиле. Он умер, чтобы спасти
нас."... В таком безмятежном настроении Царица приняла после отправки письма Н.
Ф. Бурдукова. Он еще накануне просил срочного приема. Ему было назначено на
сегодня. Хорошо осведомленный о происходящем, Бурдуков решил предостеречь
Царицу. Он не был связан служебной дисциплиной. Он журналист. Писать Вырубовой
нельзя — больна. Расстроенный, не переменив даже обычного серого костюма, прошел
он на этот раз как-то необычно просто во дворец. У ворот даже не сделали
обычного опроса. Видна растерянность. Во дворце мертвенно тихо. Неприятно. + + + Переговорить с генералом Воейковым, который был в Ставке можно было только с его
квартиры, по прямому проводу, из его кабинета. Я пошел туда. Оказалось, что жена
генерала в Петрограде, на квартире родителей. В Царском на квартире только
дежурный жандарм Кургузкин. Кургузкин знал меня давно. Я разъяснил ему
необходимость переговорить с генералом и просил допустить меня до телефона.
Кургузкин, понимая, что делается, просил меня располагать телефоном. Когда я
добился Могилева и вызвал к телефону ген. Воейкова, мне ответили, что генерал
пьет чай с Его Величеством и по окончании вызовет меня к телефону. Приезжайте Ваше Превосходительство скорое, приезжайте, приезжайте. Генерал
Воейков любезно поблагодарил меня за информацию и мы распрощались. + + + Министр Протопопов продолжал верить, что Хабалов подавит беспорядки. В тот вечер
министр обедал у Дир. Деп. Полиции Васильева. К концу обеда туда был вызван с
докладом Нач. О. О. генерал Глобачев. Последний, наконец, понял, что у нас
началась революция. Вчера поздно вечером один из его отличных сотрудников,
сообщил ему: Васильев в восторге. Как гостеприимный хозяин, он занят угощением гостей, как подчиненный, он льстит начальнику. Начальник Охранного Отделения уезжает от Министра обескураженным. Это хороший жандармский офицер, но не для боевого времени. Он не может захватить, увлечь министра, заставить его действовать, как то делал в первую революцию полковник Герасимов. Да, но тогда и министрами были Дурново и Столыпин. Они понимали все. А им помогал такой министр юстиции, как Акимов. После ухода генерала Глобачева, Протопопов утвердил следующую телеграмму для отсылки генералу Воейкову: — „Сегодня порядок в городе не нарушался до 4 часов дня, когда на Невском проспекте стала накапливаться толпа {116} не подчинявшаяся требованиям разойтись. Ввиду сего возле Гор. Думы войсками были произведены три залпа холостыми патронами, после чего образовавшееся там сборище рассеялось. Одновременно значительные скопища образовались на Лиговской улице, Знаменской площади, также на пересечении Невского Владимирским проспектом и Садовой улицей, причем во всех этих пунктах толпа вела себя вызывающе бросая в войска каменьями, комьями сколотого на улицах льда. Поэтому когда стрельба вверх не оказала действия на толпу, вызвав лишь насмешки над войсками, последние вынуждены были, для прекращения буйства, прибегнуть к стрельбе боевыми потронами по толпе, в результате чего оказались убитые и раненые, большую часть которых толпа, рассеиваясь, уносила с собою. В начале пятого часа Невский был очищен, но отдельные-участники беспорядков
укрываясь за угловыми домами продолжали обстреливать воинские разъезды. Войска
действовали ревностно. Про самое важное событие дня — бунт Павловцев, Протопопов не счел нужным
сообщить. {117} + + + Совет министров по предложению Голицына обсуждал как главный вопрос — вопрос о прекращении сессий Гос. Совета и Гос. Думы. Теперь большинство министров стояло за роспуск их. В подтверждение правильности этой меры приводили мнение некоторых Думцев, в том числе Маклакова. Премьер согласился с большинством и, взяв оставленный ему Государем подписанный уже бланк, проставил на нем дату 25 февраля, объявляя роспуск с 26, что было сообщено Родзянке в ночь на 27 число. В 1 ч. 58 м. ночи на 27 февраля князь Голицын телеграфировал Государю: — „Долгом поставляю всеподданнейше доложить Вашему И. В., что в силу предоставленной В. Вел. мне полномочий и согласно состоявшемуся сего числа заключению Сов. Министров занятия Гос. Совета и Гос Думы прерваны с сего числа, и срок возобновления таковых занятий предуказан не позднее апреля текущего года, в зависимости от чрезвычайных обстоятельств. Соответствующие указы, помеченные 25 февраля в Царской Ставке, будут распубликованы завтра 27 февраля Предс. С. М. кн. Голицын". Совет министров совершенно не коснулся вопроса о мерах, которые должны быть приняты, дабы закрытие Думы не повело бы к каким-либо демонстрациям около Думы. Об этом никто не заботился. Все как бы были загипнотизированы, что все что надо сделает генерал Хабалов; он же, во-первых, не знал и не понимал, что в таких случаях надо делать, а главное он уже совершенно растерялся. Хабалов, как и полковник Павленков донесли в Ставку о случившемся в тот день. Родзянко же, получив извещение о роспуске Думы, поторопился послать генералу Алексееву и некоторым главнокомандующим свою знаменитую телеграмму, текст которой, как и тексты телеграмм Хабалова и Павленкова, приводятся в главе о Ставке 27 числа. Между тем, у большинства в рабочих кругах настроение было паническое. Стрельбу на улицах поняли, как {118} доказательство решимости правительства подавить беспорядки во что бы то ни стало. Раздавались даже голоса за прекращение демонстраций и даже забастовок. Правда, более горячие большевики стояли за продолжение борьбы, но требовали оружия. Лидеры отвечали, что оружия нет, а что достать его надо от солдат; надо с ними брататься и перетянуть их на свою сторону. Растерянность царила и среди социалистической интеллигенции. В тот вечер у
Керенского было совещание разных фракций и царило преобладающее мнение, что
революция еще не своевременна. Правительство берет верх. Надо еще подождать.
Много позже, опираясь на это собрание, Керенский говорил: — „Что Русскую
революцию сделали не революционные партии, а представители думской цензовой
интеллигенции и генералы". Керенский безусловно прав. Но не только непригодность
министра внутренних дел и высшего военного начальства в Петрограде помогли им
сделать революцию. Спиридович А.И. «Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 г.г.» Всеславянское Издательство, Нью-Йорк. 1-3 книги. 1960, 1962 гг. Электронная версия книги воспроизводится с сайта
http://ldn-knigi.narod.ru/
Далее читайте:Спиридович Александр Иванович (биографические материалы).
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |